Оборонительная линия пантера. Утерянные победы Красной Армии. Документальная хроника событий освобождения города Пскова от фашистских захватчиков
Восточный Вал или линия Пантера-Вотан — оборонительная линия немецких войск, частично возведённая Вермахтом осенью 1943 года на Восточном фронте. Вал проходил по линии: река Нарва — Псков -Витебск — Орша — река Сож — среднее течение реки Днепр (основа Восточного вала) — река Молочная. Двойное название было принято, чтобы избежать путаницы с немецкими приграничными укреплениями 1939 года.
Карта Восточного фронта в июле-декабре 1943 года. Линия Пантера — Вотан указана красным зигзагом.
Решение о строительстве Восточного вала было принято приказом Гитлера 11.08.1943 года. Вал был разделён на два рубежа — «Пантера» (северный) и «Вотан» (южный). Оборонительный рубеж немецких войск «Пантера» был создан в полосе группы армий «Север» и группы армий «Центр». Рубеж «Вотан» был построен на южном фронте в полосе действия группы армий «Юг» и группы армий «А».
На севере укрепления были возведены примерно от Витебска и включали две полосы обороны: 1-я проходила по берегам Псковского озера, рек Великой, Псковы и Черехи, 2-я проходила по западному берегу реки Великой и реке Нарова до Балтийского моря у Нарвы. Линия «Вотан» проходила от Азовского моря, вдоль правого берега реки Молочной до Днепровских плавней. От Смоленска до Черного моря линия проходила в большей части по правому берегу Днепра или его крупных притоков. Линия «Вотан» соединяясь с линией «Пантера», создавала непрерывный оборонный рубеж от Азовского до Балтийского моря.
Линия «Пантера» простиралась более чем 550 км от Балтийского моря. Только в секторе армейской группы «Север» насчитывалось около 6 тысяч укреплений, в т.ч. 800 железобетонных. Остальные укрепления представляли собой небольшие бревенчатые блиндажи, хотя на некоторых из них были установлены башни. Кроме того, было установлено 180 км заграждений из колючей проволоки, вырыто около 30 километров противотанковых рвов и сооружено заграждений на танкоопасных направлениях.
Строительные работы на линии «Пантера» начались в сентябре 1943 года. Отряд строителей насчитывал 50 тысяч человек, несмотря на то, что по расчетам инженеров необходимо было, по крайней мере, 70 тысяч рабочих. По некоторым оценкам, для осуществления всех работ на Восточном валу требовалось около 400 тысяч человек. Однако, по оценкам экспертов, вряд ли общее число рабочих, имевшихся в распоряжении всех четырех армейских групп, превышало 200 тысяч.
На участке группы армий «Центр» в августе 1943 года узловые оборонительные точки были созданы на участках автомобильных и железных дорог, шедших в направлении восток — запад. Также были построены оборонительные укрепления на перемычке между Днепром и Двиной. На стыках фронтов группы армий «Север» и группы армий «Юг» к 1 ноября 1943 года основные точки имели противотанковые и противопехотные оборонительные сооружения. Эти сооружения включали заграждения из колючей проволоки, траншеи, противотанковые рвы и другие виды противотанковых укреплений.
По требованиям Вермахта линия «Пантера» должна была состоять главным образом из полевых позиций с опорными пунктами в основных районах дислокации, которые должны были включать отдельные бетонные бункеры из армированного бетона. Приоритеты были распределены следующим образом:
1) противотанковый ров и естественные препятствия на основном направлении сопротивления;
2) зимние укрытия на первой линии;
3)непрерывная линия боевых окопов;
4) противотанковые позиции;
5) наблюдательные позиции;
6) проволочные заграждения;
7) открытые огневые точки тяжелого пехотного вооружения;
8) создание и расчистка зоны обстрела;
9) артиллерийские позиции;
10) траншеи коммуникаций и ходы сообщения.
Предусматривался снос домов, расчистка секторов обстрела и создание зоны опустошения на глубину 20 километров перед основным направлением сопротивления. Основная линия также должна была располагаться в 10 километрах перед жизненно важными аэродромами Гомеля и Витебска. Работы должны были продолжаться вплоть до зимы 1943/44 года, поскольку позиции необходимо было разметить до того, как выпадет снег. Кроме того, нужно было организовать расквартирование войск.
На линии «Пантера» планировалось также строительство дорог и мостов. Строительство второй линии обороны, шедшей вдоль Днепра и получившей наименование линия «Медведь», планировалось на август 1943 года. Линия должна была протянуться по днепровскому берегу от правого фланга группы армий до Могилевского укрепленного района. В этом районе Днепр довольно широк, а высокий западный берег реки под Оршей возвышается над восточным.
За линией «Пантера» должен был быть построен еще один оборонительный рубеж под названием линия «Тигр» — в районе так называемого земляного моста и вокруг Витебска. На август планировалось создание плацдарма в Бобруйске, значение которого еще более возросло в 1944 году, после того как в 1943-м большая часть южных участков линии «Пантера» была потеряна.
Однако, ни материальных, ни человеческих ресурсов строители линии не имели. А главное, они были катастрофически ограничены во времени. В связи с этим, южная часть линии была завершена строительством не более чем на 30%. Поскольку в районе северной части линии, активные боевые действия Красной Армией в это время не проводились, готовность строительных работ достигала 60 %.
Линия «Вотан» была значительно слабее укреплена, нежели «Пантера», особенно в местах, где она отходила от Днепра. Наиболее мощными укрепления были в районе Запорожья и Мелитополя. Они состояла из противотанковых рвов, колючей проволоки в 4-6 рядов, глубоких траншей и ходов сообщения, блиндажей, минных полей, дотов и дзотов, железобетонных убежищ и командных пунктов. На каждый километр обороны приходилось в среднем 8 бронеколпаков и 12 ДЗОТов.
Несмотря на громкое название, Восточный Вал был грозным лишь в немецкой пропаганде. На самом деле, все сооружения относились к полевой фортификации и были вторым оборонительным рубежом Вермахта на Восточном фронте, после линии Хаген. Недаром же командующий группой армий «Север» пресекал такую пропаганду в своих войсках, дабы не вселять в них ложную надежду.
К концу сентября группа армий «Юг» Манштейна и группа армий «А», расположенная южнее, были оттеснены к Восточному валу. 6-я армия, которая была выбита с линии «Вотан» и отброшена за Днепр, была включена в состав группы армий «А». Восточный вал, вызвал разочарование у немецких солдат, поскольку Организация Тодта за отпущенный ей короткий срок выполнила лишь малую часть запланированных работ. Кроме того, большое количество опытных работников ОТ, в которых нуждалось строительство, были отправлены на уничтожение строений и материальных ресурсов в районах, подлежащих эвакуации, поскольку с 1943 года Гитлер начал проводить политику «выжженной земли». Тем не менее, река Днепр с крутым обрывистым западным берегом и низким восточным, занятым советскими войсками, на многих участках образовывала серьезное естественное препятствие. В некоторых местах ширина реки была более 3 километров.
Красная Армия сходу попыталась прорвать линию, чтобы не дать немецким войскам укрепиться для долгосрочной обороны, начав стратегическую наступательную операцию на 300-километровой фронте вдоль Днепра. Линия была особенно слабой в районе к северу от Черного моря, где она отходила от Днепра, чтобы покрыть подступы к Крыму. Советский Южный фронт с относительной легкостью прорвал едва укрепленную линию, тем самым отрезав немецкую 17-ю армию на Крымском полуострове от ее маршрута отхода на материк. За этим последовало постепенное создание нескольких советских плацдармов через Днепр. Несмотря на то, что форсирование Днепра было чрезвычайно трудным для Красной Армии, немецкие войска не смогли сбросить советские войска ни с одного плацдарма, которые росли по мере разворачивания на них войск. К началу ноября 1943 года Киев был освобожден Красной Армией, чем была сломана линия вдоль Днепра, вынудив отступление Вермахта к польской границе 1939 года.
Единственная часть линии, оставшейся в распоряжении Вермахта после 1943 года, была крайняя северная часть, линии «Пантера» между озером Пейпус и Балтийским морем в Нарве. Эта небольшая часть линии была атакована во время битвы при Нарве, а страны Балтии и Финский залив оставались в руках Германии и в 1944 году.
Таким образом, слабые оборонительные позиции вдоль Днепра смогли замедлить, но не остановить продвижение советских войск. Река была значительным препятствием, но длина линии обороны затрудняла ее защиту. Неспособность немцев ликвидировать советские плацдармы, означала, что эта линия неизбежно будет прорвана. Значительно лучше укрепленная северная часть оборонительного рубежа оказалась более тяжелой задачей для ее прорыва Красной армией и смогла продержаться почти на год дольше, в сравнении с ее южной частью. Вместе с тем, вся оборонительная линия, являлась скорее привязкой полевых укреплений к выгодным условиям ландшафта, нежели фортификационным укреплением. Поэтому она смогла частично выполнить лишь тактические задачи Вермахта, и абсолютно не влияла на стратегические замыслы – укрепиться на занятом рубеже на длительное время, сделав ее восточной границей Третьего рейха.
Прорыв немецкой обороны Пскова у ворот в Прибалтику шел долго и стоил очень дорого
Минувшим летом «Псковская губерния» начала публикацию цикла статей старшего научного сотрудника Псковского государственного музея-заповедника Марины Сафроновой об истории Пскова в период Великой Отечественной войны. Вышли в свет материалы о захвате города , о первых боях и обстоятельствах гибели бойца Красной Армии, останки которого в 1974 году были перенесены на площадь Победы в Пскове , о режиме оккупации города , о системе концлагерей в Пскове и окрестностях . Настало время рассказать об окончании оккупации. События июля 1944 года на Псковщине достаточно хорошо освещены и в периодических изданиях, и в краеведческой литературе, но что предшествовало им? Есть целый ряд фактов, заслуживающих внимания и не ставших предметом массовых публикаций.
В самом начале войны группу немецких армий «Север» нельзя было назвать успешной – задача выйти к Ленинграду к двадцатым числам июля 1941 года ею так и не была решена. Эта задача не была выполнена во многом благодаря возраставшему с каждым днем сопротивлению частей Северо-Западного фронта Красной Армии еще на дальних подступах к Ленинграду. Части, отступавшие с боями через Псковщину к Ленинграду и к Новгороду, старались выиграть время на речных рубежах, на перекрестках дорог, у населенных пунктов, и им это удавалось. Только на Лужском рубеже немецкие дивизии застряли на 40 дней.
«Север» особой важности
Но к концу лета 1941 года фронт группы армий «Север» стабилизировался – части группировки стояли у стен Ленинграда и Новгорода. Ленинград был окружен блокадным кольцом, но взят не был. Не оказались под немецким контролем, как планировалось, ни русский Север, ни Балтика. Первый командующий группы армий «Север» за это, в общем-то, и поплатился. Генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лееб, как не выполнивший в срок поставленные перед его группировкой задачи, 16 января 1942 года был смещен с должности и отправлен в отставку.
На посту командующего группировкой его сменил командующий 18-й армией генерал Георг фон Кюхлер, произведенный в фельдмаршалы за успехи зимой 1941-1942 года. Между тем потери группы армий «Север» уже к 1 октября 1941 года составили примерно 60 000 человек убитыми и ранеными.
К концу 1941 года линия фронта группы армий «Север» составляла 600 километров. Она проходила по линии Ораниенбаум – Ладога – Кириши – Новгород – Селигер. Здесь 28 немецких дивизий противостояли 75 дивизиям Красной Армии .
Линия фронта такой длины была не по силам войскам группировки, и фон Лееб не раз просил разрешения на отвод частей в целях выравнивания линии фронта. Но каждый раз немецкое верховное командование отвечало отказом, надеясь все-таки рано или поздно войти в Ленинград.
1942-1943 годы на северном участке Восточного фронта – период позиционной войны. За это время Красной Армии удалось провести несколько операций (под Демянском, Холмом, Погостьем, Киришами, Старой Руссой, на Ладоге), со второй попытки прорвать кольцо блокады к югу от Ладоги. Но в целом позиции, по сравнению с 1941 годом, кардинально не изменились.
В конце 1942 года осложнилось положение на южном участке Северного фронта – на стыке с группой армий «Центр». Войска Красной Армии вбили клин между ними, освободив 17 января 1943 года Великие Луки. Развить январский успех не удалось и до осени 1943 года на этом участке наблюдалось некоторое затишье.
Осенью 1943 года, после взятия частями Калининского фронта Невеля, линия фронта группы армий «Север» увеличилась более чем на 50 километров – за счет передачи Невельского сектора, ранее относившегося к левому флангу группы армий «Центр». «Клин» между группами армий «Север» и «Юг» был «вбит» еще глубже.
Тем не менее, к концу 1943 года группа армий «Север» осталась единственным крупным войсковым соединением вермахта на Восточном фронте. Осенью 1943 года её положение, в основном, можно было назвать стабильным. Позиции, которых удалось достигнуть группировке к концу 1941 года, были, в основном, сохранены и в 1943 году (чего не удалось сделать другим армейским группам – «Центр» и «Юг»).
Исходя из стабильного состояния группы армий «Север», командование сухопутных войск вермахта перебрасывает во второй половине 1943 года из группы армий «Север» на другие направления 13 дивизий, в январе 1944 года – еще две. Тем самым к началу 1944 года Северный фронт был значительно ослаблен.
В группе армий «Север» к концу 1943 года насчитывалось 44 дивизии (601 000 солдат, 146 танков, 2389 орудий), которых было недостаточно для защиты фронта такой протяженности. В распоряжении фон Кюхлера не было ни одного танкового соединения.
Частям группы армий «Север» противостояли Ленинградский, Волховский фронты, часть Калининского фронта: 94 стрелковых, 25 танковых дивизий, 959 000 солдат, 1300 танков, 7360 орудий.
Глубоко эшелонированная «Пантера»
30 декабря 1943 года фон Кюхлер в ставке фюрера попросил разрешения отвести войска группировки на запад на оборонительный рубеж «Пантера». Этот маневр позволил бы сократить фронт более чем на сто километров. По мнению Кюхлера, ему не составило бы труда удержаться на новых позициях, но Гитлер даже слушать не хотел об отступлении, которое, к тому же, могло повлиять на выход Финляндии из войны. От планов захвата Ленинграда немецкое командование отказываться тоже не собиралось.
Территория тылового района группы армий «Север» к этому времени уже была подготовлена к постепенному отводу частей с линии фронта на запад. Строились промежуточные рубежи, делалось всё для того, чтобы превратить тыловой район в территорию, где у партизан не будет никакой поддержки со стороны местного населения, не будет и населенных пунктов, которые партизаны могли бы использовать в качестве опорных баз.
При отходе группы армий «Север» на новые рубежи необходимо было обезопасить её тыл от партизан.
21 сентября 1943 года командующий охранными войсками и начальник тылового района группы армий «Север» генерал Г. К. фон Бот по указанию генерал-фельдмаршала фон Кюхлера издает приказ о принудительном выселении всех жителей оккупированных районов Ленинградской области. Стояла задача полностью очистить от сельского населения территорию между линией фронта, проходящей у Ленинграда, и оборонительным рубежом «Пантера».
Эвакуация, как отмечалось в приказе, должна быть проведена немедленно, «с использованием всех средств и возможностей». Население, подлежащее эвакуации, предполагалось использовать частично на строительстве «Пантеры», частично на других работах в оккупированных областях и на территории рейха (т. е. вывезти за пределы Псковщины).
Эвакуированные отправлялись колоннами по 1000 человек, в сопровождении конвоя службы охраны, продвигались пешком. Продовольствием (на две недели) эвакуированные должны были обеспечивать себя сами. К «рабочему составу» причислялись и эвакуированные дети в возрасте от 10 лет.
На эвакуацию деревни отводилось полчаса. Хлеб, скот, птицу населению запрещалось брать с собой. Всё это подлежало конфискации немецким командованием. После вывода населения деревни, как правило, сжигались. Принятые командованием группы армий «Север» меры должны были сделать безопасным отход немецких частей на новые позиции.
Командование Красной Армии планировало в начале 1944 года наступление в районе Ленинграда. Но успешного наступления под Ленинградом не было бы, если бы не успехи Красной Армии на правом фланге Северного фронта под Невелем. Стык с группой армий «Центр» в результате боев зимой 1943-1944 годов под Невелем, Новосокольниками, Пустошкой был отодвинут в южном направлении на 65 километров. Ощутимыми были потери немецкой группировки в этой «позиционной» войне (только число заболевших и обмороженных составило около 600 000 человек, лишь 44% из них вернулись в строй).
Главным вопросом для руководства группы армий «Север» в начале 1944 года становится охрана тыла. Штабам тыловых районов было приказано с помощью строительных батальонов, «групп трудовой повинности», подразделений организации Тодта , военнопленных и вольнонаемных рабочих строить дополнительные позиции в тылу группировки, на путях отвода частей к новой линии фронта.
С декабря 1942 года на протяжении всего участка от Ленинграда до Невеля возникли разнообразные оборонительные позиции и опорные пункты.
В тыловом районе немецкой 16-й армии (от южного берега озера Ильмень до группы армий «Центр») в 1943 году готовились позиции в Дно (с мая), Порхове (с июня), Сольцах (с мая), Новосокольниках (с апреля). Эти позиции должны быть построены к концу 1943 года.
На участке немецкой 18-й армии (от Ораниенбаума до озера Ильмень) позиции были оборудованы у Чудова (с декабря 1942 года), у Новгорода (с мая 1943 года), возле Мги (с сентября 1943 года), в районе Красный Бор – Грузино (с сентября 1943 года). Этому участку придавалось особое значение – позиции готовились принять основной удар Красной Армии от Ленинграда и Новгорода в направлении на Псков.
На строительстве позиций были задействованы военнослужащие (организация Тодта) и вольнонаемные рабочие.
Основным опорным рубежом для группы армий «Север» была линия «Пантера». Она входила в состав т. н. Северного вала – оборонительной системы, протянувшейся от Балтийского до Черного моря. Общая глубина немецкой обороны под Ленинградом и Новгородом достигала 230-250 километров. В этой полосе все населенные пункты и важные узлы шоссейных и железных дорог были превращены в опорные пункты обороны.
Позиция «Пантера» проходила от впадения реки Нарвы в Финский залив через Нарву до северо-восточной оконечности Чудского озера, от юго-восточной оконечности Псковского озера дугой восточнее огибала Псков, протянулась вдоль реки Великой в юго-восточном направлении до озера Алё, далее до озера Большой Иван северо-восточнее Невеля. Самыми мощными оборонительными узлами «Пантеры» были Остров и Псков.
В декабре 1943 года при строительстве рубежа «Пантера» использовалось 15 000 военнослужащих строительных и саперных батальонов, 7000 человек подразделений организации Тодта и 24 000 гражданских лиц. К этому времени ими было построено 36,9 км противотанковых рвов, 38,9 км траншей полного профиля, 251,1 км проволочных заграждений и 1346 огневых точек (ДОТов и ДЗОТов).
«В ночь наша авиация будет бомбить Псков. Проследите за результатами»
Псков, как центр тылового района группы армий «Север», город со множеством объектов военного назначения, привлекал внимание советского командования. Здесь по прежнему размещался штаб группы армий «Север», штаб 18-й армии.
Командование группы армий «Север» и 18-й армии с октября 1943 года по февраль 1944 года находилось, в целях безопасности, в «замке на воде» (так немцы называли Снетогорский монастырь) под Псковом, где был размещен командный узел связи.
Сведения о размещении немецких военных объектов в Пскове и окрестностях исходили и от агентурных разведчиков, направляемых в Псков, и от местного подполья.
В Пскове и Псковском районе весь период оккупации действовал Псковский подпольный центр. По заданию Ленинградского штаба партизанского движения подпольщики собирали сведения о составе и численности немецких гарнизонов , о расположении и строительстве военных объектов, о передвижении воинских эшелонов по железным дорогам.
Особое внимание уделялось аэродромам (в Пскове это – Кресты, где базировались 50-я отдельная авиагруппа и 9-я курьерская эскадрилья).
Как только в конце 1941 года фронт группы армий «Север» стабилизировался, Псков стал важным объектом для советской авиации. Александр Владимирович Иванов, переживший в Пскове всю оккупацию, вспоминал: «Налеты, как правило, были ночью. С первых же налетов мама заметила в моих и бабушкиных глазах страх и растерянность. Кругом и так было много страшного, а тут рождался новый страх. Чтобы как-то поддержать нас, да и себя, она приняла рискованное решение. Она сказала: «Наши в своих не попадут. В подвал не полезем». Установка «не лезть в подвал» соблюдалась в нашей семье в течение всего времени бомбежек. Скоро к бомбежкам мы привыкли, страха не испытывали. Только один раз, это было зимой 1943-44 гг., налет длился целую ночь, когда в доме были частично выбиты стекла и в стены ввязли несколько осколков, мы спустились в подвал» .
В воспоминаниях члена Псковского подпольного центра Виктора Абрамовича Акатова встречается описание бомбардировки Пскова советской авиацией 23 июля (ровно за год до освобождения! – Авт .) 1943 года: «Днем 22 июля 1943 года наш радист принял телеграмму-приказ: «В ночь наша авиация будет бомбить Псков. Проследите за результатами». Времени было мало, а идти до Пскова не близко. К вечеру с тремя товарищами мы вышли к месту действия.
Когда мы шли Крыпецкими болотами, над Псковом запылало. Длинными гирляндами плыли осветительные бомбы. Гудело небо и глухо дрожала земля. Фашисты взметнули ввысь десятки лучей прожекторов, но скоро они потухли. Зенитные батареи начали бешеную стрельбу трассирующими снарядами, но это сопротивление было подавлено. Около двух часов в небе плыли караваны осветительных ракет. На рассвете наши разведчики уже были в городе. И первое, что смутило наших посыльных, было то, что …немцев в городе не было. Оказывается, как только начался налет нашей авиации, гитлеровские завоеватели трусливо улепетнули из города.
Первыми драпали чины на автомобилях, за ними – рангом ниже на лошадях, а следом – все прочие, без всякого транспорта, в сапогах и даже без оных… Все мы были поражены тем, что в жилых кварталах города не было обнаружено ни одного взрыва, не было ни одной бомбы.
Советские летчики били точно – по аэродромам в Крестах и у дер. Яхонтово, в районе вокзала, по военным городкам на Завеличье, Корытово и в Промежицах. На путях станции было разбито семь эшелонов с грузом, техникой и солдатами. На аэродромах уничтожено много самолетов и горючего, разбиты склады и ремонтные мастерские, нанесены потери в живой силе. Погром был внушительным. В час дня к нам поступили первые сведения, а в 5 часов дня была составлена и передана радиограмма с подробностями воздушного удара.
С большим волнением в этот день мы ждали последних известий. А когда передавали сводку Информбюро, наш радист Павел Тихонов в кустах у хутора Загустенье плясал с наушниками на голове: «Товарищи! Слушайте! Наша телеграмма!» В последних известиях была передана наша телеграмма полностью. В конце сообщения были ещё подробности разгрома фашистов у станции Черёха. Кто-то хорошо и четко работал рядом с нами.
Ну, конечно, об итогах воздушного удара по фашистам нужно [было] выпустить подпольную газету, и газета вышла. Появление этой газеты в городе было явным доказательством того, что издательство находится в городе» .
В январе 1944 года произошла очередная смена командующего группой армий «Север». На смену осторожному фон Кюхлеру пришел жесткий и энергичный генерал-полковник Вальтер Модель, «лев обороны», как его называли сослуживцы. Формально смена произошла 8-9 января, как раз накануне начала советского наступления под Ленинградом. Фактически пост был сдан уже в ходе операции, спустя двадцать дней.
Ленинградско-Новгородская наступательная операция войск Ленинградского, Волховского, 2-го Прибалтийского фронтов началась 14 января 1944 года. Целью операции был разгром группы армий «Север», полное снятие блокады Ленинграда, освобождение территории Ленинградской области от немецко-фашистских захватчиков, освобождение Прибалтики.
В операции были задействованы войска Ленинградского фронта (командующий фронтом генерал армии Л. А. Говоров) – 2-я ударная, 42-я, 67-я армии, 13-я воздушная армия; Волховского фронта (командующий фронтом генерал армии К. А. Мерецков) – 8-я, 54-я, 59-я,1-я ударная армии, 14-я воздушная армия; 2-го Прибалтийского фронта (командующий фронтом генерал армии М. М. Попов) – 1-я ударная, 10-я гвардейская армии, 15-я воздушная армия. Всего три фронта объединяли 1 млн. 252 тыс. человек, 20183 орудия и миномета, 1580 танков и самоходных установок (САУ). Было создано превосходство во всем над группой армий «Север».
В ходе операции советским командованием планировалось сначала нанести удар по 18-й армии на нарвском и псковском направлениях, затем по 16-й армии – на идрицком направлении.
К участию в операции привлекались партизаны, действовавшие в тылу группы армий «Север».
Уже через неделю после начала наступления противник вынужден был начать отход, левый фланг 18-й армии фактически был разбит. С большим трудом оборонялся правый фланг. Модель, изучив положение вещей, не заботясь об одобрении ставкой фюрера, отдал приказ об отводе частей группировки на лужские рубежи. Удержаться не было никакой возможности. Модель решил сохранить основу группировки, все-таки рассчитывая на возможность перехода в контрнаступление после передышки на промежуточном рубеже. Но передышки не было.
Отрывок из «Дневника боевых действий» группы армий «Север» за 14 февраля: «Южнее Луги возможность воссоздать прочную оборону практически отсутствует». Действительно, о какой обороне могла идти речь, когда в полках осталось по 200-400 человек, в батальонах – от 40 до 80.
Псков тоже готовили к обороне. В первую очередь, немецкому командованию необходимо было избавиться от местного населения.
4 февраля 1944 г. был издан приказ «Об эвакуации». Все население города подлежало насильственному выселению за его пределы как можно дальше. 11 тысяч псковичей было вывезено в Прибалтику и Германию, из них около трех тысяч погибло в пути. Многие жители города отказывались эвакуироваться, прятались по подвалам, на окраинах города.
Псковичка Ольга Павловна Гаврилова вспоминала о самом серьезном авианалете советской авиации на Псков, произошедшем 19 февраля 1944 года: «Сильно бомбили Псков… весь город был забит немецкими солдатами. Стояли прямо на улицах, много машин было на улице Советской, до самого моста. Налет начался в 6 часов вечера. …Во время налета было побито много немецких войск, были разрушены дома, стоявшие на месте нынешней Октябрьской площади. После этого налета немцы стали выгонять всех жителей из города. Последние полгода оккупации жителей в Пскове почти не было. Было объявлено, что тех, кто не явится на базарную площадь для отправки в Германию, будут считать партизаном» .
О. П. Гаврилова с двумя детьми (12 и 6 лет) и подругой Женей Алексеевой скрывалась в подвале своего дома № 2 на улице Л. Поземского. В мае 1944 г. они были обнаружены немцами и отправлены в тюрьму. В тюрьме вначале часто допрашивали, через месяц стали привлекать к работам – отправляли пасти коров на берег Псковы. Удалось сбежать. Еще около месяца скрывались в канализационном люке возле фабрики «Шпагат». По ночам выходили в город. Искали в пустых домах еду. Опять были обнаружены, отправлены в сторону Печор. Женю увезли вместе с молодежью дальше на запад. Ольгу Павловну с детьми оставили на время в лагере в Изборске, дальше пешком отправили на запад. Опять удалось сбежать. А там уже и своих дождались.
Вера Александровна Пирожкова жила в Пскове с рождения (в 1921 г.) и в период немецкой оккупации. Работала переводчицей в земельном управлении. Из оккупированного Пскова бежала на Запад. Позже В. Пирожкова стала профессором политологии Мюнхенского университета. Её воспоминания об оккупированном Пскове вошли в книгу «Потерянное поколение» . В Пскове отношение к этой книге, прямо скажем, неоднозначное. Есть в книге эпизод, связанный с первой (по мнению В. Пирожковой) бомбардировкой города советской авиацией.
«19 февраля 1944 года я была в бане… Вдруг раздались взрывы, свет погас, стекла вылетели, и морозный воздух ворвался в помещение (мороз был приблизительно 20 градусов)… Я быстро наощупь оделась, сошла вниз и хотела бежать домой. А жили мы тогда на Запсковье, так как в 1943 году немецкое командование, опасаясь сыпного тифа (хотя эпидемии, к счастью, не было), решило разделить жителей и немецких военных... Наша квартира оказалась на Запсковье.
Однако выйти на улицу было невозможно: все гремело и блистало, бомбы падали непрерывно повсюду. В нижнем этаже двухэтажной баньки собрались постепенно успокоившиеся посетители и стали ждать конца бомбардировки… Так мы и просидели пять часов. Это была первая страшная бомбардировка советскими самолетами Пскова… Через пять часов все стихло… В квартире были выбиты все стекла… Снова началась бомбардировка, продолжавшаяся на этот раз около двух часов. Её мы переждали в подвале. Ночь прошла спокойно… На другой день в городе было так тихо… Я пошла посмотреть мосты: все были целы, хотя лед слева и справа был полностью изрыт бомбами; в мосты они не попали, что сохраняло возможность бегства».
В ночь на 19 февраля 1944 года силами 1-го гвардейского, 5-го, 6-го, 7-го авиакорпусов 13-й воздушной армии был совершен налет на Псковский железнодорожный узел. Сначала были сброшены осветительные бомбы, потом стали бомбить военные эшелоны на станции. Прямым попаданием была разбита гостиница, где размещались немецкие летчики. По некоторым сведениям, в центре города были разбиты Рыбные ряды.
После вывоза и вывода населения из Пскова в феврале 1944 года немецкие солдаты стали грабить дома, церкви. Так, по воспоминаниям Матвея Васильевича Шведенкова (хранятся и в государственном архиве, и в Псковском музее) ими вывозились иконы, была снята золоченая маковка со звонницы церкви Козьмы и Домиана с Примостья (звонница была разрушена еще в 1941 году при немецком наступлении).
Приказом по тылу группы армий «Север» «Об эвакуации» Псков фактически был отдан на разграбление. Из города активно стали вывозиться исторические, художественные ценности, оборудование псковских предприятий – всё, что немцам казалось ещё пригодным к использованию. Всё, что не получалось вывезти, уничтожалось на месте.
«Раны его жгут наши сердца»
В конце февраля 1944 года части Красной Армии вышли к «Пантере». Наступила передышка. Выдохлись и немецкие войска, и наши солдаты. Нашим бойцам пришлось вести наступление по болотисто-лесистой местности в непростых погодных условиях (в феврале 1944 года рано начались оттепели, окопы и траншеи моментально заполнялись водой, а ночью температура опускалась до минус 15).
Потери в советских частях были огромными. Иногда от дивизии, которые от Ленинграда уже отходили неукомплектованными (вместо 8 тыс. человек было 2,5-3 тыс. бойцов) при подходе к «Пантере» оставалось 700-800 (а иногда, согласно военным донесениям, и до 130) боеспособного личного состав.
Снова началась позиционная война. Советское командование отдало приказ о прекращении наступления и переходе к «активной обороне». Передышка была использована для пополнения частей личным составом, отдыха, переформирования, разведок линии обороны, подготовки к её прорыву, организации подвоза, строительства коммуникаций.
В тылу частей Ленинградского и Волховского фронтов (с апреля 1944 года – 3-го Прибалтийского фронта) строились тренировочные городки, где возводились укрепления, подобные «Пантере». Личный состав, среди которых было много новобранцев, еще не «нюхавших пороха», отрабатывал на полигонах взятие укреплений. Командование понимало важность такой подготовки.
В районе Пскова «Пантера» была укреплена лучше других участков. Здесь на 1 км линии укреплений приходилось в среднем до 8 дотов и 12 дзотов. Это были минные противотанковые и противопехотные поля, заминированные еще осенью 1943 года, противотанковые рвы, ДЗОТы, ДОТы с бронеколпаками, встречались врытые в землю орудия и танки (с поврежденной ходовой частью).
Перед «Пантерой» части 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов стояли почти пять месяцев. Город Псков был виден нашим бойцам с многих участков фронта. Разведка, и наземная, и воздушная, приносила страшные сведения: Псков минируется противником, многие здания горят, население из города выселено.
Фронтовые газеты 42-й, 376-й, 128-й стрелковых дивизий писали в эти дни:
«Псков горит! Раны его жгут наши сердца. Псков ждет своих освободителей».
«Перед нами старинный русский город, прославивший себя многовековой героической борьбой против немецких захватчиков. Псков – это последний оплот немцев на Ленинградской земле. Псков – это ворота в Прибалтику».
«Освободить Псков – это значит вызволить из фашистской неволи тысячи советских граждан. Освободить Псков – это значит проложить путь Красной Армии в Прибалтику. Освободить Псков – это значит нанести врагу еще один серьезный удар. Дело чести воинов нашей армии – вырвать Псков из немецкой кабалы, вернуть его к счастливой советской жизни».
В частях политотделы проводили лекции, где личный состав знакомили с историей Пскова. На занятиях подчеркивалось, что во время боев в городе каждый боец должен помнить, какой это город, и, по возможности, стараться уберечь его памятники от разрушений.
За это время было предпринято несколько попыток прорыва «Пантеры» на разных участках. Наиболее успешными были прорывы в марте-апреле севернее Пскова у Жидилова Бора, в районе Соловьи – Стремутка (вклинились примерно на 6 км в оборону противника).
Все попытки прорывов сопровождались большими потерями. Севернее Пушкинских Гор – в районе Чертовой Горы – появился небольшой советский плацдарм на левом берегу Великой, т. н. Стрежневский плацдарм, размером всего шесть на два километра. Именно с этого плацдарма, по предложению Верховного Главнокомандующего, началась следующая операция – Псковско-Островская. Оперативная пауза продолжалась почти пять месяцев
В ходе обороны Пскова немецкими частями командующие группы армий «Север» менялись еще дважды. 31 марта 1944 года во главе группировки встал генерал-полковник Георг Линдеман (генерал-полковник В. Модель после зимних боев 1944 года был произведен в фельдмаршалы и отбыл на другой участок фронта).
В первом же приказе Линдемана говорилось: «Итак, мы достигли линии, на которой мы должны на хорошо оборудованных позициях подготовиться к решающей обороне. Ни шагу назад – таков теперь наш лозунг. Я требую от вас, чтобы каждый до конца исполнил свой долг… Мы стоим в предполье родины. Каждый шаг назад принес бы в Германию войну в воздухе и на море…» .
Но и Линдеман был смещен с этого поста незадолго до начала боев за Псков. С 5 июля 1944 года обороной города руководил генерал-полковник Йоханнес Фриснер, первый его приказ гласил: «Сейчас вопрос стоит о жизни и смерти группы армий «Север». Все средства, все вспомогательные силы должны быть собраны воедино».
Й. Фриснер был смещен сразу после сдачи им Пскова.
Успех советских войск в Псковско-Островской операции был предопределен успехами южнее Псковщины – в Белоруссии. Успех операции «Багратион» заставил группу армий «Север» вначале по приказу командования перебросить свои две пехотные дивизии, две бригады штурмовых орудий группе армий «Центр», а потом, из опасения быть окруженной, постепенно отводить свои войска на следующий рубеж обороны, на территорию Прибалтики.
Командир 128-й стрелковой дивизии генерал-майор Д. А. Лукьянов докладывал командованию 3-го Прибалтийского фронта: «Псков был превращен противником в мощный узел сопротивления. В зданиях установлены пулеметные точки, в фундаментах домов оборудованы доты и дзоты. Улицы и большая часть домов заминированы, на перекрестках установлены фугасы. На шоссе Псков – Рига к деревьям были привязаны заряды с электрическими взрывателями…».
Псковско-Островская операция началась наступлением со Стрежневского плацдарма 17 июля 1944 года. В ходе операции были разгромлены и понесли потери 11 дивизий вермахта.
Основной удар наносился в стык между основными силами группы армий «Север» – 18-й и 16-й армиями. В первый день операции войска продвинулись на 40 км.
22 июля 1944 года войска 42-й армии 3-го Прибалтийского фронта после пяти месяцев активной обороны перешли в наступление на Псков. Основной удар наносили 128-я (командир – генерал-майор Д. А. Лукьянов) и 376-я стрелковые дивизии (командир – генерал-майор Н. А. Поляков).
128-я стрелковая дивизия вела наступление со стороны Березки, Горнево, Бердово, Черехи. 376-я стрелковая дивизия наступала от дд. Гора, Черняковицы на Ваулино, Овсище.
Наступление поддерживалось 14-й воздушной армией, инженерными, артиллерийскими и саперными частями.
Приведем здесь хронику освобождения Пскова.
3.00. 533-й стрелковый полк 128-й стрелковой дивизии начал прорыв линии «Пантера» в районе Черёхи, Лажнево, Клишово, наступая на Промежицы.
4.40–5.00. Перешли в наступление 374-й стрелковый полк (со стороны Горнево, Бердово на Кресты), 741-й стрелковый полк (от Любятово).
6.00–6.45. Перешла в наступление 376-я стрелковая дивизия (в 6.00 1250-й стрелковый полк в направлении Гора – Абросово, в 6.30 1252-й стрелковый полк в направлении Верхние и Нижние Галковичи, Межниково, Дулетово, в 6.45 1248-й стрелковый полк в направлении Молгово, Абижа). 374-й и 741-й стрелковые полки 128-й стрелковой дивизии заняли Кресты, ст. Березка.
9.00–10.00. 533-й и 374-й стрелковые полки 128-й стрелковой дивизии очистили от противника восточный и центральный районы Пскова, вышли к реке Великой.
10.30. 741-й стрелковый полк наступал левым берегом реки Псковы, вышел на берег Великой к устью Псковы.
11.00–15.00. Переправа через Великую двух рот 374-го стрелкового полка в районе Покровской башни, бой за овладение плацдармом на Завеличье южнее Мирожского монастыря и за его удержание.
12.00–14.00. Все части 128-й стрелковой дивизии сосредоточились на правом берегу реки Великой (от устья реки Псковы до Промежиц): 741-й стрелковый полк – от устья Псковы до устья Мирожи, 374-й стрелковый полк – от устья Мирожи до железнодорожного моста, 533-й стрелковый полк – от железнодорожного моста до Промежиц. Полки 128-й стрелковой дивизии за 22 июля освободили 50 населенных пунктов. 376-я стрелковая дивизия освободила северный район Пскова, сосредоточилась на правом берегу Великой (от устья Псковы до устья Великой). Полки 376-й стрелковой дивизии с начала наступления освободили 69 населенных пунктов.
К 20.00 128-я стрелковая дивизия занимала рубеж: правый берег Великой от устья Псковы до Промежиц, две роты на плацдарме на левом берегу южнее Мирожского монастыря. 376-я стрелковая дивизия занимала рубеж: Муровицы, Хотицы, Алмазово. Производилось разминирование берега, подготовка переправочных средств.
21.30. На плацдарм на Завеличье переправились еще две роты 374-го стрелкового полка.
3.00–4.00. 533-й, 374-й, 741-й стрелковые полки 128-й стрелковой дивизии форсировали реку Великую.
4.00. 1250-й стрелковый полк начал форсирование Великой (вниз по течению) от устья Псковы.
5.00–6.30. 1248-й, 1250-й, 1252-й стрелковые полки 376-й стрелковой дивизии форсировали Великую в северной части Пскова, до устья Великой.
6.30. Псков полностью очищен от войск противника.
Приказом Верховного Главнокомандующего семи частям и соединениям, отличившимся при освобождении Пскова, присвоено почетное наименование «Псковских»: 128-й стрелковой дивизии, 376-й стрелковой дивизии, 122-му армейскому минометному полку, 52-му гвардейскому тяжелому пушечному артиллерийскому дивизиону, 631-му зенитно-артиллерийскому полку, 85-му отдельному полку связи, 38-му отдельному моторизованному понтонно-мостовому батальону.
Согласно донесениям о безвозвратных потерях, при освобождении Пскова (за 22–23 июля 1944 года) потери убитыми в 128-й, 376-й стрелковых дивизиях и в частях 14-го укрепрайона составили 100 человек.
«Мы проехали почти что до собора, но не встретили ни одного гражданского человека»
Псков в первые дни после освобождения – это не город, это – пустыня .
Газета «Правда» 24 июля 1944 г. писала в передовице (без автора): «…Мы идем вместе с бойцами по улицам освобожденного Пскова…Улицы, стертые с лица земли, груды развалин, пепелища и лишь изредка уцелевшие дома, густо начиненные минами. Некоторые кварталы на первый взгляд кажутся уцелевшими. На деле же это только стены: внутри все взорвано. В руины превращены вокзал, гостиница, большинство жилых домов, театр, церкви, кирха, разграблены и уничтожены предприятия».
Точно такая же картина Пскова сразу после его освобождения зафиксирована в дневнике бойца спецгруппы 2-го Прибалтийского фронта, профессионального художника Корнелия Евгеньевича Орлова:
«23 июля 1944 года. Въезжаем в город, город еще горит, часто слышны взрывы. Это рвутся мины. Город сильно заминирован. Много мин рвутся сами по себе – это фугаски замедленного действия. Город сильно пострадал. Все хорошие здания разрушены. Мы проехали почти что до собора, но не встретили ни одного гражданского человека. Город – мертвый. Народ весь угнан немцами с собой.
Жизнь возрождают – это наши солдаты начинают восстанавливать связь. А минеры разминируют улицы и дома. Мы проходим по некоторым домам, квартирам, все везде валяется, но основные ценности немец вывез все».
«24 июля 1944 года. За весь день я встретил двух человек, скрывавшихся в развалинах, теперь вышедших наружу, и одну кошку вечером».
«25 июля 1944 года. Мы встретили людей из концлагеря, который был сделан немцами в военном городке. 3 девушки да один мальчик, которые рассказали, какие они пережили трудности.
Вечером начинают появляться кошки, они как дикие, они при немцах не появлялись, немец их стрелял – тоже беспощадно, как людей».
«28 июля 1944 года. В Пскове изредка еще слышатся взрывы – это еще продолжают рваться уцелевшие мины. Сегодня не удалось сделать ни одного наброска из-за отсутствия времени».
18 рисунков Корнелия Орлова хранятся в Псковском музее-заповеднике.
Впечатления о Пскове этих двух дней можно найти и в немецкой фронтовой газете «Die Front» от 26 июля 1944 года: «Чудовищное зарево пожара над Плескау придает первой ночи отступления фантастический фон. Мост через Великую пехотинцами и саперам удается взорвать лишь в самую последнюю минуту, когда противник уже стоит на берегу… Они оставили после себя груду развалин».
Порыв бойцов Красной Армии при освобождении Пскова был столь мощным, что они практически без остановки, на одном дыхании, гнали противника до границы с Эстонией, не останавливаясь при пешем движении 21 километр.
Там, в районе деревни Печки, в 21.00 23 июля 1944 года эти бойцы, утром освободившие Псков, слушали приказ Верховного Главнокомандующего об освобождении Пскова и объявлении благодарности отличившимся при этом воинским частям.
Так завершился для Пскова 1128-й день войны.
Марина САФРОНОВА, старший научный сотрудник исторического отдела Псковского государственного музея-заповедника, специально для «Псковской губернии»
1 См.: М. Сафронова. Псков сорок первого // «ПГ», № 26 (548) от 6-12 июля 2011 г.
2 См.: М. Сафронова. Известное о Неизвестном Солдате // «ПГ», № 28 (550) от 20-26 июля 2011 г.
3 См.: М. Сафронова. Псков под немцами // «ПГ», № 27 (549) от 13-19 июля 2011 г.
4 См.: М. Сафронова. Псковлаг // «ПГ», № 29 (551) от 27 июля – 9 августа 2011 г.
5 Штатное расписание дивизии немецкой армии составляло 10-12 тыс. чел., дивизии Красной Армии – 8 тыс. чел.
6 Военно–строительная организация рейхсминистра вооружения и боеприпасов Фрица Тодта (ОТ), которая была создана в 1933 г. и занималась восстановлением путей сообщения, мостов, строительных укреплений. С осени 1942 года – в составе вермахта. Ф. Тодт погиб в авиационной катастрофе под Растенбургом 8 февраля 1942, но организацию по-прежнему называли его именем.
7 Численность немецкого гарнизона в Пскове доходила, по некоторым данным, до 30-70 тысяч человек – при том, что численность мирного населения города в период оккупации, по переписи 1942 года, составляла около 30 тысяч человек, а до войны – 62 тыс. чел.
8 Детские воспоминания о войне псковича Александра Владимировича Иванова хранятся в Псковском музее.
9 В июле 1943 года Псковский подпольный центр находился в лесу, возле хутора Загустенье Тупицкого сельсовета Псковского района.
10 Виктор Абрамович Акатов (1904-1984), с 1941 по 1944 годы – член Псковского подпольного центра, до войны – второй секретарь Псковского РК КПСС, после войны – первый секретарь Псковского РК КПСС. Фонд В. А. Акатова хранится в Псковском музее-заповеднике (фонд 21555). Отрывок из воспоминаний В. А. Акатова публикуется впервые.
11 Отрывок из воспоминаний бывшего смотрителя Псковского государственного музея-заповедника О. П. Гавриловой (Хариной) публикуется впервые.
12 См.: В. Пирожкова. Потерянное поколение. Воспоминания о детстве и юности. Издательство журнала «Нева», 1998. 222 с.
13 Здесь и далее высказывания немецких военачальников даны по книге: Вернер Хаупт. Группа армий «Север». Бои за Ленинград. 1941-1944. Москва, Центрполиграф, 2005. Автор книги – офицер вермахта в годы Второй мировой войны.
14 На 23 июля 1944 года в Пскове в Псковской военной комендатуре зарегистрировались (по воспоминаниям С. М. Павлова) 143 человека мирных жителей, а по данным государственного архива Псковской области (ГАПО) – 115 человек. По данным ГАПО, на момент освобождения в Пскове уцелело 15% жилых зданий. В более поздних документах указывалось число 7%.
Небольшая поездка с директором Опочецкого краеведческого музея Александром Кондратеней по немецким укреплениям Псковского оборонительного обвода планировалась еще в феврале в качестве "алаверды" за любезно проведенную экскурсию по оборонительному обводу Опочки. И вот наступил назначенный день.
Утро началось с приятного сюрприза. При осмотре убежища у автовокзала выяснилось что вход в него вскрыт, а внутри относительно чисто и сухо. Лично я ни разу там не был. Убежище замечательно своей странной конструкцией с наблюдательной башенкой. Что в принципе вполне оправдано ввиду наличия железнодорожного узла. Просто аналогов у нас больше нет. Чьей оно постройки: немецкой в период оккупации или советской точно сказать нельзя. Условно мы пока считаем его немецким.
Вот так оно выглядело в марте 2007 года
А вот так сейчас
Вниз вела лестница с бетонными ступенями. Вход был оформлен ввиде тупика. Входная дверь металлическая, скорее всего послевоенная с четыремя задрайками. Не столь массивная как на противоатомных убежищах ГО. дверь уже снята с петель любителями металлолома. За первой дверью небольшой коридор и вторая дверь во внутренние помещения бункера. За ней виднеется полуразвалившийся стеллаж и задвижка вентиляции.
Пройдя направо через вторую дверь мы попадаем в первое помещение убежища. Оно небольшое по размерам. Примерно 15 кв. м. площадью. В нем стоит почти полностью сгнившая скамейка, остатки еще одной валяются на полу. Из помещения ведет ничем не закрытый дверной проем в соседнюю комнату, аналогичную по размеру, рядом с проемом лаз в шахту запасного выхода.
Шахта лаза перекрыта круглым стальным люком
В соседнем помещении имеется фундамент для установки какого-то агрегата для подачи воздуха и замечательная свежая надпись на стене
В общем объект интересен для осомтра и привлекателен отсутствием грязи. Как попасть в башенку часового мы так и не поняли. Скорее всего вход был снаружи и сейчас засыпан. После осмотра убежища к нам присоединились коллеги из псковского клуба 4х4 и мы поехали на сооружения немецкого оборонительного обвода Линии "Пантера".
В первую очередь осмотрели местную достопримечательность - артиллерийский НП в деревне Амбросово. К нему пришлось идти по колено в снегу. Это типовое немецкое сооружение маскировалось под дом. Мне пока известно только два: одно у нас, второе в Смоленской области.
Только сейчас обратил внимание что рельсы перекрытия не разрезаны аккуратно, а разорваны взрывом. Не иначе с Гдовки?
На ближайшей высоте в д.Горы получены сведения о пяти немецких бункерах, разобранных на стройматериалы после войны. Удалось реализовать давнюю мечту - забраться на триангуляционную вышку для осмотра окрестностей. Стремно, но интересно!
С вышки на горизонте видно Псков и всю территорию псковского оборонительного обвода, который пришлось штурмовать нашим войскам в 1944 году. Это сейчас после мелиорации тут заростающие поля. А тогда были заболоченные и заросшие кустарником низины.
Когда мы спустились с вышки - нас встречал местный конь Пряник. Весьма активное животное;-0
Потом экскурсанты поехали смотреть заброшенную усадьбу Голубово с парком. Приехали мы в деревню, а барского дома нет. Его разобрали на дрова этой зимой. Только фундамент остался. Вот и води после этого экскурсии - показывай усадебный красоты Псковского края. Про усадьбу можно отдельно прочитать .
После усадьбы Голубово поехали смотреть другие немецкие сооружения в окрестностях города. Одно из них - типовое убежище из бетонных блоков расположено в деревне Панино на частной территории. Но с хозяевами у нас договоренность с правом на осмотр. Про это убежище я уже писал осенью.
Второе сооружение - оригинальной конструкции литой пудеметный ДОТ (или НП?) расположен в д.Павшино, так же на частной территории. Идти к нему пришлось по сугробам и репьям, периодически проваливась по пояс в снег.
Сам ДОТ скрыт среди надворных построек и завален металлоломом. Увидели его на фото?
Вытряхнув из ботинок снег, вернулись в город - посмотреть пресловутый "танковый" ремзавод Вермахта на Льнокомбинате. о его посещении с многочисленными фото я делал в октябре 2010 года. Он был затоплен и осмотреть гигантское помещение удалось только с краю. Сейчас погода благоприятствовала. Вода внизу замерзла, правда лаз пришлось откапывать от снега. Была совершенно чудная картина, когда шесть человек выходят из машин, идут по заснеженному полю, а потом пропадают в еле заметной дыре в центре него. На фотографии спуск вниз. Вид изнутри.
Как я уже говорил внутреннее подземное пространство было затоплено. Зимой вода замерзла и там стало возможно свободно передвигаться. Большие пространства превратились в каток. Местами лед образовывал причудливые кристаллы, переливающиеся в лучах фонарей. Большие кучи мусора сваленные в отверстия перекрытия слегка застыли и не вызывали омерзения, воздух был свежий. Мы обошли полностью все прсотранства бывшего цеха. Внутри имелось несколько бетонных "будок" в разной степени сохранности.
Назначение этих "будок" мы так точно не пояли. Каждая из них имеет несколько небольших дверей.
А рядом с каждой из ниж располагается короб промышленного вентилятора разной степени сохранности
Стало доброй традицией в июле собираться на территории мемориального комплекса «Линия Сталина ». Здесь восстанавливают события 1944 года, когда солдаты Красной армии осуществили прорыв немецкой оборонительной линии «Пантера».
От Пскова до Острова – порядка 50 километров. А оттуда еще 32 километра до Холматки. Пусть неблизкий. Но фанатов фестивалей реконструкции это не останавливает.
В 2017 году на площадку прибыло около 200 реконструкторов. И это не только представители сильной половины человечества, но и хрупкие, почти воздушные девушки. При этом одни из них выбрали кирзовые сапоги и грубую солдатскую форму, а другие – свободное платье, пиджачок, косынку на плечи и носочки с туфлями на маленьком каблучке. Именно так одевались женщины накануне Великой Отечественной войны.
Основное требование для всех участников фестиваля – все должно соответствовать восстанавливаемому периоду истории. Никаких современных видов одежды, вооружения, обуви. Даже наручные часы и те должны отвечать духу времени.
Задача реконструкторов – восстановить события июля 1944 года. И показать внукам и правнукам участников той войны как это было.
На площадке фестиваля перед началом действа все строго проверялось – соответствие формы, личных вещей. Сотрудники полиции проверили оружие, используемое в операции – никто из участников или гостей не должен пострадать.
В июле 2017 года над полями, где запланировали реконструкцию, повисло огненное солнце. Кажется, наступил первый день лета – с начала июня только дожди идут да северный ветер дует. А тут вдруг жара!
В ожидании зрителей участники фестиваля еще и еще раз проговаривают детали сценария: кто откуда и куда двигается, когда и где начало наступления и его завершение. Для гостей все должно выглядеть естественно.
В прорыве оборонительной линии задействована не только пехота, но и тяжелая техника. Тут уж требуется особая слаженность. Вторую попытку удара по противнику не дадут.
В немецком лагере между тем идут последние приготовления – медсестры развесили белье у палатки с красным крестом.
По сценарию в этом месте находится часть войск SS, выведенная на отдых и переформировку. А еще подразделение DRK.
Сигнал дан. И вот вдали появляется колонна гражданских. В основном это женщины и дети. Это колонна угоняемых на работы в Германию местных жителей. Одному из солдат приглянулась женщина, и он отводит ее в сторону. К нему подскакивает ребенок, отталкивает немца. Солдаты тут же набрасываются на идущих в колонне людей, и только подоспевший офицер наводит порядок. Он отбирает несколько человек. Через пару минут их отводят в перелесок. Раздаются выстрелы. Это не выдумка. Подобные сцены действительно происходили под Островом в годы войны. И следы таких расстрелов находят до сих пор.
В направлении ДОТа (долговременной огневой точки) прибывает немецкая колонна. Это разбитые части. В одном ряду пехотинцы, панциргренадеры, штурмпионеры, горные егеря. Солдат пропускают на территорию укрепленного пункта.
И вдруг следом за ними появляется колонна советских войск. Это части, которые преследуют отступающего врага.
Караул у КПП открывает огонь. Советские солдаты покидают транспорт, артиллеристы отцепляют противотанковую пушку «сорокапятку» и готовятся к бою. В немецком лагере созывают бойцов, группируют и выдвигают к траншее перед дорогой.
Советские бойцы атакуют траншеи, прикрываясь броней.
Закрепившиеся на холме бойцы Вермахта оказывают сопротивление. Но вот уже советские солдаты врываются в траншеи.
Немецкие солдаты отступают к ДОТу.
Впереди у красноармейцев проволочное заграждение. Но через пару минут в нем сделан проход.
И вот уже броском советские солдаты выбивают немцев из угловой траншеи и деблокируют ДОТ.
Сдавшегося противника разоружают и строят в колонну.
Память павших бойцов чтут минутой молчания.
Финальным аккордом фестиваля становится знакомство гостей с реконструкторами. Можно не только сфотографироваться с участниками, но и расспросить о деталях вооружения или формы.
КСТАТИ
В 2017 году на реконструкции побывали около 5000 человек.
Понимая, что от Ленинграда, во избежание окружения, придется отойти, немцы начали ускоренными темпами строить оборонительную линию «Пантера» по рубежу Идрица - Остров - Псков. Она проходила по высотам Псковской равнины, вдоль дорог и по берегам рек Пскова, Череха и Великая. Огромные минные поля у Острова, Идрицы и Пустошки чередовались с проволочными заграждениями в четыре-шесть рядов. В заболоченных местах насыпались земляные валы, в которых оборудовались дзоты с амбразурами и выдвижными пулеметными площадками. За ними тянулись траншеи, соединенные ходами сообщения с командными пунктами, которые круглосуточно патрулировались автоматчиками. Для размещения офицеров были построены железобетонные бункеры. Этот оборонительный рубеж имел на километр фронта в среднем до восьми бронеколпаков и около 12 дзотов. Были созданы узлы обороны, имевшие три-четыре линии сильно укрепленных позиций с многокилометровой сетью ходов сообщения полного профиля. Укрепления «Пантеры» строились с соблюдением правил фортификации с сотнями дотов, сооружений из камня, дерева и бетона, а также переносной брони. Гитлеровцы опутали всю эту систему оборонительных сооружений сплошными заграждениями: три-четыре кольца проволочных заграждений, малозаметные препятствия из тонкой проволоки, покрашенной в защитный цвет. Все подступы к переднему краю были усеяны минами, а на особо опасных направлениях - управляемыми фугасами и сосредоточенными зарядами взрывчатых веществ. На танкоопасных направлениях были сооружены рвы, надолбы, волчьи ямы.
Линия «Пантера» казалась неприступной. Наши войска прогрызали ее на территории Идрицкого района на рубеже деревень Старицы - Байкино - Чайки с января по июль 1944 года, понеся большие потери. Параллельно со строительством линии «Пантера» осенью 1943 года немцы начали форсировать строительство одного из ее ответвлений - глубокоэшелонированной оборонительной линии «Рейер». Она проходила по господствующим высотам вдоль шоссе Опочка - Себеж. На ее промежуточных рубежах между озерами было построено несколько десятков дотов, подходы к которым были прикрыты густой сетью проволочных заграждений. Линия «Рейер» опоясывала поселок Идрица, города Себеж и Опочка. Она строилась с учетом труднопроходимой местности, изобилующей озерами, болотами и лесами, и была аналогична оборонительной линии «Пантера». Они дополняли друг друга и на некоторых участках даже пересекались. Готовясь к длительной обороне, зимой 1943/44 года немцы спешно восстановили идущую вдоль линии фронта железную дорогу Опочка - Идрица - Полоцк, разрушенную в начале войны. Весной по ней было открыто движение поездов с живой силой и техникой.
Чтобы оставить в тайне расположение объектов оборонительных линий, немцы с осени 1943 года начали принудительно выселять жителей близлежавших деревень и хуторов. Другой целью выселения было лишение возможности пополнения наступавших частей Красной армии лицами призывного возраста. Кроме того, за счет этого решалась проблема недостатка рабочей силы на территории рейха. Выступая 24 апреля 1943 года, рейхсфюрер СС Г. Гиммлер говорил: «Мы должны вести войну с мыслью о том, как лучше всего отнять у русских людские ресурсы - живыми или мертвыми? Мы это делаем, когда мы их убиваем или берем в плен и заставляем по-настоящему работать, когда мы стараемся овладеть занятой областью и когда мы оставляем неприятелю безлюдную территорию. Либо они должны быть угнаны в Германию и стать ее рабочей силой, либо погибнуть в бою. А оставлять врагу людей, чтобы у него опять была рабочая и военная сила, по большому счету, абсолютно неправильно. Такое нельзя допустить. И если в войне будет последовательно проводиться эта линия на уничтожение людей, в чем я убежден, тогда русские уже в течение этого года и следующей зимы потеряют свою силу и истекут кровью…» Солдаты Гиммлера менее чем за год, остававшийся до освобождения Идрицкого и Себежского районов, залили их кровью мирных жителей. Сначала людей просто отселяли в другие деревни дальше на запад, а потом начали увозить их в Германию, Латвию и Литву на принудительные работы или помещать их в лагеря в город Себеж и поселок Идрица. Мотивировали они это тем, что якобы спасают население от гибели во время боев, которые здесь развернутся, от советских бомб и снарядов.
В это время железнодорожные станции Идрица и Себеж работали в напряженном режиме и были заняты переброской войск и техники к фронту. В результате диверсий партизан железные дороги иногда на 3–4 дня выходили из строя. Сложилось критическое положение с подвижным составом. Поэтому выселяемых везли не по железной дороге. В сторону Латвии потянулись конвоируемые полицейскими пешие колонны и конные обозы с мирными жителями.
К середине осени 1943 года интенсивность движения войск по железной и шоссейным дорогам значительно возросла. Только за один месяц через Себеж и Идрицу в сторону линии фронта прошли 204 эшелона (2300 вагонов). Несколько эшелонов было разгружено в Себеже. Выгруженные из них 83 танка, 38 самоходных орудий и десятки автомашин направились своим ходом в сторону города Опочка. Двигались очень медленно, так как опасались минирования дороги. Чтобы обезопасить свою колонну, впереди пустили женщин, стариков и детей, тащивших по дороге бороны с грузом.
К ноябрю 1943 года наши войска заняли Локню, Невель и вплотную подошли к городу Пустошка, после чего фронт стабилизировался на линии Пустошка - Невель - Полоцк. В южной части Идрицкого района густо расположились части первого и второго эшелонов вермахта. Оттуда некоторые партизанские соединения были вытеснены карателями в Россонские леса, другие продолжили действовать в западной части Себежского района. Немецкое командование хорошо осознавало, что активно действующие в интересах советских войск на фронте партизаны - это нож, всаженный в спину его армии. Поэтому гитлеровцы предпринимали все меры для того, чтобы уничтожить их, а заодно и население, активно оказывавшее им помощь и постоянно пополнявшее ряды партизан.
Карательные экспедиции имели целью полную зачистку территории от всего живого, что могло бы помешать действиям частей вермахта на фронте. С конца 1943 года и до освобождения Идрицкого и Себежского районов немцы и их пособники в лице латышских легионеров, власовцев и полицейских подвергли население жутким репрессиям, во время которых в полной мере проявился садизм их организаторов и участников. Врывавшиеся в деревни каратели сжигали все дотла, убивали стариков и детей, насиловали женщин и несовершеннолетних девочек, чинили кровавую расправу над всем живым. Они охотились за людьми, как за зверьми. Угонялся и убивался скот, уничтожались запасы продовольствия, чтобы обречь население, укрывавшееся в лесах, на голодную смерть. Ямы с заготовленной на зиму картошкой заливались бензином или керосином. Большинство жителей подвергалось мучительной смерти под предлогом подлинной или мнимой связи с партизанами или просто потому, что в недобрый час попались на глаза тем, кого и людьми назвать было трудно. Примерам зверств карателей на территориях Идрицкого и Себежского районов нет числа.
Партизаны на жестокость отвечали жестокостью. Попавшие в их руки каратели, прежде чем быть убитыми, подвергались иногда жестоким пыткам. В отчете начальника армейского гестапо сообщалось: «Проводя нападения, партизаны действуют с беспримерной жестокостью… Эти нечеловеческие пытки попавших в руки партизан противников объясняются, прежде всего, безграничной травлей со стороны евреев и политических комиссаров, широко использующих в своих целях примитивные инстинкты русского населения. Так как они изображали немецких солдат исчадием ада; полностью повинным в возникновении войны и в последовавшем за этим ухудшении жизни, и говорили, что нищета и бедствия еще ухудшатся после окончания войны в пользу немцев, то вся ненависть натравливаемых людей направлялась на их жертвы. Лишения, испытываемые партизанами в результате их деятельности, особенно чувствительные зимой, и вызываемые этим плохое настроение ловко направляются руководителями партизан на немецких солдат…»
